В XVI в. происходит быстрое оформление двух огромных централизованных держав Передней Азии — Сефевидского Ирана и султанской Турции, между которыми с 1514 по 1639 г. шла беспрерывная война из-за господства над Кавказом. В 1556 г. в борьбу за Кавказ вступает третья сила — Московия, овладевшая к этому времени Астраханским ханством, благодаря чему она вышла к Каспийскому морю и Предкавказью. В связи с этим ситуация вокруг Кавказа еще более обострилась.
Во второй половине XVI в. борьба за гегемонию на Кавказе между Османской империей и шахским Ираном склонялась в пользу первой из них. Это ожесточенное противостояние было, в значительной мере, борьбой за те торговые пути, которые через Кавказ вели на Восток, по которым персидский шелк проникал в Европу. Доминирование Порты на западном побережье Каспийского моря расстраивало издавна налаженную торговлю Ирана через Астрахань с Москвой. Для Московского государства это означало, что весь персидский шелк, шедший через Астрахань в Европу, пойдет теперь в Европу через Малую Азию и Смирну, а, следовательно, расстроится и весь московский товарооборот с Ираном. В плане реализации политических и экономических задач на Кавказе Россия активизировала политику в бассейне Волги и Северного Кавказа. Со второй половины XVI в. и в последующее время в отношении политических образований на Кавказе, в том числе и шавхальства Тарковского, Москва налаживает с местными владетелями регулярные контакты, старается привлечь их к торговле в Астрахани и выражает готовность оказать помощь в их междоусобицах. Имея в виду упрочение своего собственного доминирования в регионе, Москва обусловливает всякого рода содействие кавказским владетелям одним требованием — «учинить шерть» «великому государю царю и великому князю всеа Руси самодержцу и многих государств государю и обладателю».
Северо-Восточный Кавказ представлял для Московии важный интерес, и она стремилась здесь укрепиться. Но для этого Московии сначала необходимо было утвердиться на Кумыкской плоскости. Значимость Кумыкской плоскости была следствием ее уникального географического и стратегического расположения. Через Кумыкию проходили важнейшие пути в Азию из стран Европы. Господство над Тарковским шавхальством давало возможность установить контроль над этими торговыми и военно-стратегическими центрами, а следовательно, вести дело к утверждению своей гегемонии над народами Восточного Кавказа. Османская империя и Сефевидский Иран, овладев шавхальством Тарковским и Дагестаном, могли оказывать весомое политическое давление на Московское государство, угрожать его южным границам. В свою очередь Московия, стремившаяся обезопасить свои границы и укрепиться в бассейне Каспийского моря, пыталась использовать ирано-турецкие противоречия в борьбе за господство на Кавказе и не допустить установления власти кого-либо из них на Северном Кавказе. Успехи Московии привели к продвижению влияния на Кавказ, где для упрочения позиций применялись различные методы, в том числе и методы «ласкания». В попытках привлечь на свою сторону кумыкских владетелей и особенно шавхала Тарковского дела Москвы продвигались довольно туго. Тарковское шавхальство понимало надвигавшуюся на него с севера по Прикаспийскому пути, угрозу. В интересах безопасности своих владений и своей собственной каспийской торговли шавхалы во второй половине XVI в. считают нужным поддерживать внешне корректные отношения с Московским государством, но в то же время всегда ведут себя настороженно.
Шавхальство Тарковское — это государство на Северном Кавказе, имело тесные связи и влияние в Чечне, Кабарде, в Ногайской степи, в Крыму и Закавказье. С шавхальством считались в Стамбуле, Тегеране и Москве. Все это подчеркивало значимость шавхальства в международных отношениях на Кавказе.Следует отметить, что во второй половине XVI в. шавхальство Тарковское скорее тяготело к Турции, стремившейся под предлогом защиты единоверцев-суннитов – кумыков, утвердить свои. Это расстраивало планы России на Кавказе. Соответственно с этим менялась здесь и тактика Московского государства. Всячески приласкивая «черкес горских и кабардинских» и стараясь привлечь на свою сторону шавхала Тарковского, Москва не прочь была, при случае, воздействовать на последнего силой, что давало ей заодно возможность самой продвинуться дальше на Кавказ, за Терек со стороны Прикаспийского пути на Койсу.
В 1548-1555 гг. шла ожесточенная война между Турцией и Ираном. Точных сведений о позиции шавхала в этой войне мы не имеем. И для Персии, и для Османской империи было важно привлечь шавхала на свою сторону, так как через его владения проходил путь с Северного Кавказа в Дербент. Позиция шавхала Тарковского была, скорее всего, в этой войне протурецкой: к шамхалу или к крым-шамхалу ушел в 1547 г. изменивший шаху Элькас. Несомненно, что в связи с сефевидо-османской войной середины XVI в. Крым и Турция старались установить связи с шавхалом Тарковским, пользуясь доводами мусульманской религиозной пропаганды, тем более, как выше указывалось, что кумыки были суннитами, а персы — шиитами.
Следует отметить, что с целью еще большего укрепления своих позиций на Северном Кавказе Московия по просьбе кабардинских владетелей возвела на Тереке, у впадения в него р. Сунжи, крепость с постоянным гарнизоном и артиллерией. Постройка русской крепости на Северном Кавказе вызвала для Москвы очень тяжелые последствия и дипломатического и военного характера. Из Крыма и Порты требовали снести крепость на Тереке и «отперети дорогу» в Закавказье и Среднюю Азию. В 1567 г. крымский хан Девлет-Гирей прислал царю грамоту, в которой в защиту шамхала Тарковского писал: «А шевкальцы мусульмане, а при отцах и при дедех и при дядьях наших от тех мест и по ся места меж нас с ними ссылка живет и люди к нам ходят, а наши люди к ним ходят, в дружбе и в любви введемся». В грамоте крымский хан указывал, что царь Иван Грозный с той целью построил новый город, чтобы «Шевкальскую землю… изневолить… и похошь дружбы и миру, и ты тот город вели снесть и пришли великие поминки. А не похошь так, и ты бы наших послов отпустил и мы твоих отпустили…». Притязания крымского хана были отклонены Москвой. Султан Селим II в декабре 1570 г. прислал в Москву ультимативную грамоту с требованием очистить дорогу на Астрахань, срыть город-крепость Терки и возвратить Казань и Астрахань ее прежним владетелям. По приказу султана был организован поход крымского хана Девлет-Гирея в 1571 г. на Москву. Это был один из самых крупных крымских набегов, с участием турецких сил, в результате которого Москва была сожжена дотла. Вслед за этим Девлет-Гирей потребовал от отдать ему Казань и Астрахань, уничтожить крепость Терки. Московия, будучи занята Ливонской войной и не желая осложнять отношения с Оттоманской Портой и Крымским ханством, решила «город с Терки-реки… снести… и людей своих вывести в Азсторохань». Летом 1572 г. крымский хан снова предпринял большой поход на Москву. Блестящая победа, одержанная над ханом «у Воскресенья на Молодях» в конце июля 1572 г. русскими войсками под руководством талантливого полководца князя Воротынского, сняла вопрос об отдаче Астрахани, а тем более Казани.
Тем временем в 1578 г. турецкий султан Мурад III (1574-1595), воспользовавшись состоянием анархии у своего восточного соседа, возобновил войну с Ираном (1578-1590 гг.). В 1578 г. на Кавказ вторглась 100-тысячная османская армия под командованием Мустафы-Леле-паши, который нанес три крупных поражения персидской армии. В результате этих побед турки оккупировали в 1578 г. Азербайджан, Грузию и Ширван, выйдя на побережье Каспия. В 1579 г. Дербент перешел в руки турок. В Северном Азербайджане и Дербенте были размещены части турецких войск под управлением Осман-паши. Одновременно могущественный шавхал Тарковский в конце 1578 г. «за верность» получил от турецкого султана санджак Шабран.
В гуще бурных событий на Кавказе находилось шавхальство Тарковское, которое играло не последнюю роль в международных отношениях в регионе во второй половине XVI- XVII вв. В обстановке обострения русско-иранских и русско-турецких отношений, шавхал Тарковский, как и многие владетели, лавировал, играл на противоречиях сопредельных великих держав. О таком двойном положении шавхала Тарковского знали в Москве, Исфагане и Стамбуле. В русской столице пристально следили за отношениями шамхала с шахом и султаном.
Тем временем попытки Османской империи и крымского хана сноситься через северокавказский регион с турецкими войсками в Закавказье не дали ощутимых результатов. Влияние турецкого султана на кумыкских владетелей ослабело. В 1584 г. на сторону иранского шаха в его борьбе против Османской империи перешли шавхал Тарковский, тюменский и другие кумыкские князья.
В середине 80-гг. XVI в. шамхал Тарковский присылал в Москву своего посла Хамбулата с просьбой об обороне «от недругов» и о том, чтобы на Тереке были поставлены русские воинские люди «для турских людей приходу, чтоб турские люди, пришед, на Терке города не поставили». Было понятно, что возведение данной крепости привело бы упрочению позиций Турции в регионе и чрезвычайно облегчила бы ей осуществление планов по покорению Северо-Восточного Кавказа. Очевидно, что в этом случае создавалась серьезная угроза южным рубежам России. В этих условиях северокавказские владетели, в том числе тарковские шавхалы, в своих обращениях не раз просили Россию о сооружении крепости на р. Терек для общей их защиты. Этим и объяснялось, как выше указывалось, отправка шавхалом Тарковским своего посла Хамбулата в Москву. Последующие годы в истории шавхальства Тарковского характеризуются ожесточенной междоусобной борьбой между шамхалом и крым-шамхалом. Шамхал принял турецкую ориентацию; крым-шамхал, вместе с кахетинским царем Александром, обратился за помощью к России. Рост протурецкой ориентации шавхала Тарковского был связан с усилением позиций Османской империи на Кавказе. В 1587 г. турки отвоевали у персов Гянджу, Шемаху, Баку и Дербент. Шавхал оказался по соседству с могущественным союзником и повел совершенно определенную политику в пользу Порты. Он открыто вступил в сношения с турецкими пашами и послал им поминки. Но шавхал Тарковский переоценил силы турок и просчитался в расчетах. Дело в том, что турки не могли бросить больших сил в Закавказье вследствие отдаленности фронта. Просчитался шавхал не только в отношении сил турок, но и в отношении опасности приближения турок к Астрахани, серьезности намерений и превентивных мер со стороны России. Москва хорошо понимала, что с разгромом Персии и захватом у нее Шемахи, Баку и Дербента Порта не только отрезала сухопутный путь к персидскому шелку, но и поставила под угрозу Астрахань, а стало быть, и саму восточную торговлю Московского государства с Англией. Для предотвращения катастрофы, в противовес Османской империи, Московия решила построить большой город с сильным гарнизоном в устье Терека. Город был построен весной 1588 г. Однако в годы постройки крепости и в первые годы после постройки поведение шавхала Тарковского было колеблющимся. Дальнейшие связи царского правительства с Грузией, которая подвергалась набегам со стороны шавхала Тарковского, повели к обострению отношений с шавхальством.
Следует отметить, что строительство Терского города осложнило отношения Москвы с Османской империей, Крымским ханством и Тарковским шамхальством. Терский город стал центром российских сношений с Северным Кавказом, Дагестаном и Закавказьем. Из Терской крепости в 90-х гг. XVI в. и в начале XVII в. был организован ряд походов против шавхала Тарковского с целью прервать его сношения с Крымом и Портой, отрезать крымско-турецким силам путь в Закавказье и укрепить положение Кахетии. Более того, Россия преследовала и более общую цель — расширение своих границ в сторону Дагестана и Закавказья. Сефевидский Иран, заинтересованный в ослаблении позиции Оттоманской Порты и ее союзников на Кавказе, благожелательно отнесся к этим действиям Московии. Иранский шах искал союзников для продолжения войны с Турцией. Посол шаха Мохаммеда Ходабендэ Анди-бек в 1587 г. привез царю Федору Ивановичу грамоту шаха о дружбе, братстве и любви. Московское правительство серьезно подошло к обращению шаха Мохаммеда Ходабендэ. Перемирие с Польшей в 1587 г., обращение австрийского императора Рудольфа Габсбурга в апреле того же года с предложением о совместной борьбе против турок и крымского хана создавали перспективы для борьбы против них и протурецки настроенного шавхала Тарковского, защитить от которого просила Москву Кахетия в сентябре 1587 г. По мнению Е. Н. Кушевой, «в 1585-1590-е гг. … возникает проект военного союза между шахом и Россией против Турции». Однако, Москва вела осторожную политику в отношении Османской империи. Военный союз с Сефевидским Ираном означал разрыв с Портой, на что Москва не решалась до конца XVIв., но стремилась держать свою границу на р. Терек закрытой от прохода в Персию османских и крымских войск даже в середине XVIII столетия, защищая таким образом не только свои собственные, но и персидские интересы, заключавшиеся в изгнании турок с западного побережья Каспийского моря. Хотя союз Москвы с Сефевидским Ираном не состоялся, царь Федор Иванович поспешил предоставить шаху 100 пушек и 500 ружей. Тем временем, занятый борьбой на своих северных и восточных границах и стремясь выиграть время для наведения порядка внутри страны, Аббас I пошел на заключение с Турцией 21 марта 1590 г. невыгодного и даже унизительного Стамбульского договора. За Османской империей остались значительная часть Азербайджана, Тебриз, Нахичевань, Ереван, Гянджа, Баку, Шемаха и Дербент. Следует отметить, что последние десятилетия XVI в. были временем наибольших успехов Османской империи в Закавказье. Выйдя к берегам Каспийского моря, Порта спешно стала создавать здесь свой флот. В это время вспыхнули междоусобицы между шавхалом Тарковским и крым-шавхалом, усугублявшиеся происками Порты. В междоусобной борьбе обе стороны пытались использовать силы соседних владетелей. Крым-шавхал обратился за помощью к Московии. На шавхала Тарковского жаловались также кахетинский царь и кабардинские князья. В связи с этим царь Федор Иванович направил в Тарки воеводу Засекина, который «со своей ратью… шевкала князя воевали и город шевкала взяли Ондреевской…». Тогда же был возобновлен на «старом городище» Сунженский острог у впадения Сунжи в Терек. В то же время кахетинский царь Александр добивался организации нового похода на шавхальство и возведения русской крепости в Тарки, подчинения полностью шавхальства России. Чувствуя надвигавшуюся опасность, шавхал Тарковский послал письмо к турецкому султану, которого он предупреждал союзом Персии, Москвы и Грузии, при этом указывая, что султан под ударами этой силы едва ли удержится не только в Закавказье, но и в Константинополе, если к этой коалиции своевременно примкнут европейские государи. Шавхал просил султана немедленно заступиться за него. Тут дело конечно не только в опасениях шавхала за целостность мусульманской веры, а ещё за то, что русские в это время «теснили» его на Койсу и на его земле город построили. Шавхал ожидал против себя большой московской рати из Астрахани и из Терков. Шавхалу также было известно, что кахетинский царь намеревался воевать с ним с тыла. В связи с просьбой кахетинского царя в 1594 г. против шавхала Тарковского был предпринят поход царских войск под командованием воеводы А. И. Хворостинина. Несмотря на поражение царских войск в шавхальстве в 1594 г., Московии удалось сохранить свои позиции на Тереке и на р. Койсу, но удержать в своей власти Тарковское шавхальство она в конце XVI в. еще не могла. После похода Хворостинина в 1594 г. началась полоса дипломатических переговоров с шавхалом, в которые включилась и шахская сторона. Эти переговоры, как и посредничество в 1595 г. посла шаха Анди-бека, не привели к успеху. Шавхал Тарковский по-прежнему вел двойственную политику в отношении шаха и султана. Под военным давлением царских войск в 1589-1594 гг., не ощущая реальной военной помощи от турок, шавхал направил к шаху Аббасу I своего посланца Утемиша с выражением покорности и с просьбой защитить его от притязаний Московии. Видимо поэтому, одобряя «разоренье» тарковского шавхала русской ратью, шах Аббас I впервые в 1594 г. письменно через посла Анди-бека предупредил московское правительство, чтоб оно впредь о походах на шавхала сообщало сефевидскому двору.
Аббас I опасался не только перехода шавхала Тарковского под протекцию Порты, но главным образом дальнейшего продвижения царских войск, союза царя Федора Ивановича с кахетинским царем Александром и завоевания Россией шавхальства Тарковского. Для ограничения московского проникновения в Прикаспийские провинции необходимо было остановить русских и помирить их с шавхалом, даже за счет временного признания царского сюзеренитета над ним и отдачи в Москву в аманаты сына шавхала. Однако шавхал Тарковский в российское подданство не был принят. В этом немалую роль сыграли Порта и Иран. По свидетельству персидского посла Анди-бека, в 1598 г. «приезжал к шевкалу от турского на сей зиме посол Аспан-бек з жалованием и говорил шевкалу, чтоб шевкал дал турским людям на койсынском устье поставить город». В связи с этим шавхал отказал в присяге царю Федору Ивановичу, ставя ее условием снос Койсинского острога. Однако позиция шавхала Тарковского не находила поддержки у кумыкских владетелей, в том числе его сыновей. В 1603 г. в Москву прибыли послы «шевкаловых детей» «Суркай-Шевкала» Тарковского и Султан-Мута Эндиреевского Ибреим, а также Дербыш с двумя узденями «бити челом, что он Суркай-Шевкал перед Терским воеводы правду дал и шерть учинил и сына своего Ахлова в заклад в Терский город пришлет и хочет быти под государевою рукою во всем послушен». Послы были отпущены с жалованьем.
Изложенный материал показывает, что в рассматриваемый период шавхальство Тарковское в русско-иранских и русско-турецких отношениях играло важную роль ввиду своего выгодного стратегического положения. Московия, Иран, Турция и ее вассал Крымское ханство вели упорную борьбу за господство на Северном Кавказе. В своих захватнических устремлениях эти сопредельные государства старались любыми методами и средствами привлечь шавхалов Тарковских на свою сторону и, тем самым, сделать их орудием своей политики в регионе. В такой сложной международной обстановке шавхалы проводили политику лавирования, умело играя на ирано-русских и русско-турецких противоречиях. Они получали от правителей этих стран подарки и жалованье, формально обещали им покорность, чем сумели в XVII в. в целом сохранить свою политическую независимость.
Абдусаламов М.-П., кандидат исторических наук
Рассмотрено и передано для опубликования решением общего собрания краеведческого общества «Анжи-Кала» от 15.04.2016 г.
© ilmu.su